Правительство России неоднократно ставило вопрос о серь­езной структурной перестройке экономики, но дальше этого не пошло. И дело не только в отсутствии инвестиций. Для проведе­ния эффективной структурной политики нужна четко обозначен­ная концепция развития экономики: принципы социально-экономического устройства и желаемый тип хозяйства, опреде­ление места нашей страны в международном разделении труда, определение источников и факторов экономического роста. Эти моменты пока четко не определены.

Па модернизацию структуры экономики предполагалось ис­пользовать средства от приватизации, но, как было уже показано ранее, этих средств оказалось в несколько десятков, а то и в сотни раз меньше, чем ожидалось. Экономисты сегодня говорят о том, что приватизацию следовало проводить поэтапно, начиная с от­раслей с быстрым оборотом капитала (пищевая, легкая промыш­ленность, торговля). Отрасли тяжелой промышленности, у кото­рых более сильная технологическая взаимозависимость, замед­ленный оборот капитала, высокая капиталоемкость должны были приватизироваться позднее, в период, когда общеэкономическая обстановка в стране стабилизируется. Приватизация всех отраслей при бесконтрольном росте цен поставила машиностроение, хими­ческую и легкую промышленность на грань катастрофы.

За годы реформы шла стихийная реструктуризация эконо­мики - переориентация с развития тяжелой промышленности как самоцели па рыночный спрос и с особым прицелом на конечное потребление населения. Оказалась фактически разваленной сама материально-техническая база производственного и внешнеэко­номического потенциала страны.

России необходима новая промышленная политика. До на­стоящего времени о ней много говорилось, но на практике она не осуществлялась в силу следующих причин: во-первых, в силу фе­тишизации монетаризма предполагалось, что финансовая стабили­зация приоритетнее проблемы экономического роста; во-вторых, сознательно принижалась роль государства в регулировании хозяй­ственных процессов при переходе к рыночной экономике.

В 1999 г. в России наблюдалось оживление экономики. Это выразилось в том, что ВВП страны за год вырос на 3,2%, а объем промышленного производства - на 8,1% (см. табл. 2). Рост про­изошел в основном за счет обрабатывающих отраслей: машино­строения, пищевой и легкой промышленности, которые понесли наибольший урон от трансформационного кризиса. Капитальные вложения в национальное производство впервые за годы кризиса не снизились, а в импортозамещающих отраслях возросли. Ос­новными причинами этого роста явились следующие.

Во-первых, произошла четырехкратная девальвация рубля, ко­торая привела к резкому сокращению импорта. Снижение конку­ренции со стороны импорта явилось главным фактором начавшего­ся оживления реальной экономики. Стимулируя экспорт товаров, девальвация ослабляет мотивы к экспорту капитала, и, напротив, затрудняя импорт товаров, обусловливает приток капитала.

Во-вторых, возросли стимулы к росту предпринимательской активности за этот период. Это заключалось в первую очередь в снижении издержек производства в долларовом исчислении и, главным образом, оплаты труда. После августовского кризиса 1998 г. заработная плата в нашей стране стала мизерной. По оце­ночным данным Министерства труда и социального развития Рос­сии, доля заработной платы в себестоимости продукции составля­ет в среднем в мировой экономике 55-60%, в России — только 25%

и имеет постоянную тенденцию к снижению. На начало 2000 г. минимальная почасовая зарплата составила 5 руб. в час[1].

В-третьих, из-за августовского кризиса 1998 г. внутренние цены на топливо и сырье упали вдвое в долларовом исчислении. Они остаются ниже мировых, а это ведет к относительному сни­жению издержек производства. В рублевом исчислении эти цены выросли, и это сыграло на руку производителям, так как позво­лило им покрыть издержки.

В-четвертых, благоприятная внешнеэкономическая конъ­юнктура (рост цен на мировом рынке на нефть) позволила полу­чить дополнительные средства от экспорта нефти.