.

При этом главная вина лиц, осуществляющих коммерческое по­средничество, заключалась в том, что они пытались добиться направ­ления товаров "не в нужном в данный момент для государства направ­лении, а в те организации, предприятия, колхозы, совхозы или тем гражданам, которые оплачивают деятельность посредника”[17]

(подчеркнуто мною. - В.Н.).

В середине 80-х годов в связи с широкой дискуссией в экономиче­ской литературе о роли так называемых "толкачей", служивших по­средниками в отношениях между хозяйственными предприятиями, впервые был поставлен вопрос о необходимости развития легальных форм торгово-посреднической деятельности.[18]

К концу 80-х годов в экономической и юридической литературе уже сформировалась довольно устойчивая точка зрения о том, что развитие легального торгового по­средничества сделает "реальным постановку вопроса о декриминализации состава коммерческого посредничества''.[19]

Речь шла о том, что при социалистическом способе производства требовалась полная компетентность централизованного руководства во всех деталях повседневной хозяйственной жизни, так как норма­тивная модель, лежавшая в основе строгих должностных предписаний, не предусматривала резервных и аварийных механизмов для ликвида­ции производственных срывов, не предписывала иных способов пове­дения в критических ситуациях, кроме обращения к той структуре, ко­торая к этим срывам привела. А поскольку обеспечить такую компе­тентность для сотен тысяч предприятий и организаций было невоз­можно, то должен был сам собой наладиться какой-то скрытый меха­низм преодоления хозяйственных неполадок. Скрытый затем, чтобы не опорочить чистоту системы плановой экономики. И такой меха­низм в виде скрытого теневого хозяйственного взаимодействия (бартера, обмена и т. п.) появился еще в тридцатые годы. Огромная актив­ность всех социальных групп, участвующих в производстве ¾ руково­дителей предприятий и подразделений, специалистов, рабочих и кол­хозников, ¾ была направлена на то, чтобы как-то компенсировать де­фекты хозяйственного механизма и все-таки решать свои задачи. Ра­бочие обменивали спирт на запчасти, специалисты использовали лич­ные связи, чтобы достать нужное оборудование, корма ¾ все, что в де­фиците. А поскольку в разряд дефицита при плановой экономике пе­риодически попадают все группы товаров и услуг, то скрытые обмен­ные операции приобретают громадные масштабы. И именно благода­ря им хозяйственный механизм со скрипом, но продолжал функциони­ровать.[20]

Таким образом, скрытое хозяйственное взаимодействие, об­мен дефицитными товарами как способ аварийной ликвидации про­изводственных срывов, запланированных плановой системой хозяйст­вования, изначально были связаны с легальной, открытой экономикой и существовали как реакция на недостатки последней. Уголовное пре­следование скрытого посредничества при таком обмене сути проблемы не разрешало. Поэтому, как только экономистам было позволено не­предвзято оценить систему плановой экономики, сразу был поставлен вопрос о развитии легального торгового посредничества для целей улучшения обмена товарами и услугами между хозяйствующими субъ­ектами. Предполагалось, что этим путем удастся "вытащить" теневые обменные операции на легальное поле рыночного взаимодействия то­варопроизводителей.

Выдвигаемый противниками торгового посредничества аргумент о дешевизне прямых связей между производителем и потребителем в системе планово-директивной экономики не учитывает затраты общества на добывание или перемещение дефицитных товаров и услуг. Мы не стали бы ставить знак равенства между скрытым хозяйственным взаимодействием при помощи "толкачей" и в обход снабженческих органов с собственно торговым посредничеством, но признать первое некой "извращенной" формой второго, на наш взгляд, вполне допустимо.